Эмили Мамио

Мара от всего сердца проклинает этот город, владельца клуба, из которого их с группой поперли, и проходящую неделю. Все не задалось с понедельника, начиная с того, что они с ребятами ухватили паленую водку и потом дрались за место в санузле в маленькой квартире Владлена, потому что всем четверым было так плохо, что они еще пару дней отлеживались все вместе.
Может поэтому Мара чувствует себя сейчас так отвратно. Словно все еще не отошла от отравления, хотя в нее влили столько лекарств, что можно было бы открыть маленькую аптеку.
Выгнали их по причине их же отравления. Потому что не появились в назначенное время, а водка была из бара клуба.
И владельца бы лицом в землю спустить с горки, только не хочется. Джейб лень поднять руки, не то что драться с кем-то.
Но вот покричать в окно, как ее все задрало, девушка может. Трижды за день, потому что на предложения выступать никто не отвечает, Владлен и Морици на правах парочки влюбленных заперлись в квартире и сказали в их гнездышко никому не входить, а Касабьен после той пьянки в глаза Маре не смотрит.
"Мы что, целовались? Да ну нафиг", — отметает мысль о внезапных чувствах по пьяни Ямара, смотря в шкаф на кухне дома. Из старших никого нет, брат наверняка на работе, а сестра ищет приключений на свою красивую шею. Может, крутит голову какому-нибудь красавчику, потому что Яфина жить не может без эмоций, комплиментов и взглядов в свою сторону. Вампиры кровью питаются, Яфина им подражает и все соки выпивает из мужчин. Все никак не остепенится, хотя давно уже пора.
— А потом что, мне остепениться придется? — Мара даже начинает говорить сама с собой, вертя в руках пачку со сгнившими овощами. — Осесть, бросить музыку, найти серьезную работу, найти себе пару и завести пару спиногрызов? Упаси меня некромант.
В шкафчике ничего нормального, гитара сиротливо пылится в углу комнаты и даже на одиночную репетицию нечего взять перекусить. И если девушка сейчас не наполнит кухню едой, ей потом старшие мозг чайной ложкой выедать будут.
Потому что они работают и зарабатывают деньги, а Мара только в игрушки играет да на гитарке бренчит.
Хорошо бренчит и песни поет, ее мастерство ценят здесь, в отличие от Каллая. У Мары есть поклонники, даже те, что до дома по темным переулкам провожают. Надоедливые тараканы, которых каблуком прижать хочется и краснеющие милашки, передающие письма как будто "от моей подруги".
— И зачем я отогнала последних поклонников, послала бы их сейчас в магазин, — накинув поверх домашней серой майки куртку из грубой ткани и, наплевав на погоду, не переодевая шорты на штаны, без носков натягивая огромные ботинки с толстой подошвой, девушка выскакивает из квартиры, не забывая несколько монет из ящика в комнате старшего брата.
Раз он деньги зарабатывает, пусть делится.
Кто-то смотрит на Джейб искоса, на ее странное одеяние, только Ямаре глубоко плевать на это. Она даже демонстративно распахивает куртку, откидывая одну из косичек за спину. Ветер трепет и без того неаккуратную прическу, пока Мара перескакивает через лужи и пинает в колесо велосипед паренька, что пытается проехать рядом с ней и окатить водой.
— Вякнешь — сломаю вообще, — выплевывает грубо девушка на ругань незнакомца. И демонстративно отворачивается, следуя дальше.
Только в торговом центре идет сначала в сторону маленькой лавочки с музыкальными инструментами и прочими прибабахами, потому что свой медиатор сломала и пару струн заменить нужно. Иначе еще парочка психованных инструменталов и гитара скажет Ямаре пока-пока и все струны порвутся.
Да и в более тяжелом роке девушке давно хотелось попробовать сочинить что-то.
На стеллажи Мара залипает, пытаясь вспомнить, что именно из всего разнообразия любит старший брат. Может, поэтому, не замечает, что кто-то движется слишком близко, толкая.
Возможно, случайно. Но Джейб не слышит извинения и медиатор падает на пол, закатываясь под стеллаж.
Мара хочет от всего сердца проклясть город, неделю и владельца клуба, из которого выгнали.
И сейчас она не сдерживается вновь, громко бранясь, садясь на корточки, чтобы попытаться достать упавшее.
— Аккуратнее, — шипит, оборачиваясь на толкнувшую ее девушку.

Отредактировано Ямара Джейб (20.07.2021 15:06)

Эмили Мамио

Мара кидает незнакомке, с которой столкнулась, взгляд в спину, чувствуя, как напряжение подбирается прямо к глотке. И хочется злобно остановить, схватить за плечо и развернуть к себе, только Джейб делает пару глубоких вдохов, пока на корточках, согнувшись, пытается рассмотреть под стеллажом упавший медиатор.
Выходит из рук вон плохо. Мара не стесняется в выражениях, пока бурчит себе под нос и рукой шарит по полу, собирая только пыль, грязь и закатившиеся потерянные вещи из магазина, которые сухие и больше смахивают на тараканов.
— Такой большой центр, а сервис, блин, — Ямара плюхается на колени, игнорируя то, как неприятно ощущается пол кожей, прежде чем находит свою потерю. И девушки, толкнувшей ее, уже нет, отчего раздражительность уходит. Совсем немного, потому что эта неделя явно не Ямары, она успевает сломать ноготь на единственной руке, где длинные — потому что держать струны неудобно с ногтями. Поэтому выглядит Джейб странно — длинные на левой, так как левша, а на правой — огрызки. И с медиатором легче, только часто приходится одалживать его постоянно забывающей Морици, у которой пальцы слишком нежные для игры, а ногтей она не носит.
Девушка проходит по стеллажам быстро, накидывая нужное. Крупы и сыр для Якоба. Хватает кусок мяса и еще ругается с продавцом там, потому что выглядит мясо совсем несвежим, а травануться дважды за неделю Маре не хочется. И даже если она производит впечатление вечно ругающейся истерички, Ямаре плевать. Так же, как на внешний вид и то, что охранник уже смотрит за ней.
На коленках поползала, с работником поругалась. Ну, чем не подозрительная личность.
"И кто скажет, что я принадлежу Высшему дому в Каллае?", — хмыкает про себя девушка. Выглядит она совсем иначе. Может, бездомные получше будут.
Мара пытается вспомнить, что нужно еще. Кажется, что-то из фруктов-овощей, потому что Яфи на диете. И если не будет того, что сестра себе позволяет, она совсем есть перестанет.
Маре это вообще не нужно. И даже если она показывает, что ей плевать примерно на старших, позволить старшей сестре голодать она не может позволить. и, может, стоит приготовить что-то вроде рагу, чтобы было что дял старшей на ужин, когда вернется.
А Якоб явно не откажется от запеченного мяса. Но только тогда придется выбрать специй, потому что дома практически не осталось.
И, будучи в мыслях о специях, Мара ощущает, как в нее снова врезаются.
— Опять ты? — девушка смотрит на ту же девушку, что и при входе. Не выглядит богачкой, может, в чем-то бедновато, но Джейб не придает этому значения, пытаясь проглотить свою раздражительность, — да это прям судьба!

Эмили Мамио

На слова о том, что такую судьбу хочется держать от себя подальше, Мара смеётся. Запрокинув голову и закрыв глаза, потому что ситуация просто комичная, даже если незнакомка смотрит на нее совсем неприятно и Джейб в ее глазах не самый привлекательный человек.
Это раззадоривает, Ямаре хочется большего. Совсем как с кузиной, которую выводить из себя одно удовольствие.
Только здесь, с этой незнакомкой, которая выглядит одновременно обычно и притягательно, Ямара ощущает себя иначе. Это как развлечение, когда вот борьба  с родственницей — ходьба по лезвию ножа, где каждый шаг в сторону равен смерти.
Но здесь куча людей, продавец, одна интересная девушка, явно не собирающаяся с каллайкой разводить беседы, а еще желание развеять скуку дней.
Наверное поэтому Мара хватает девушку за руку неосознанно, заставляя остановиться и снова повернуться к ней. И стоило бы быть повежливее, но это не про Джейб, явно не про нее, потому что та смакует на языке возможные ответы. Прищуривается, глядя на незнакомку немного сверху вниз из-за собственного роста и толстой подошвы ботинок.
Обычная? Кажется, так можно описать ее. Не отличающаяся в чем-то от половины города, девушка выглядит непримечательно со своим цветом кожи, цветом волос и глаз, хоят Мара подмечает каждую деталь, даже потерявшие цвет ботинки. И адже если она выглядит бедно, то намного аккуратнее Ямары, которую бы за шкирку и выкинуть отсюда, как бродяжку.
— Ну, по-твоему это не судьба,а  по-моему, — Джейб усмехается, — Судьба. ты каждый раз с одним и тем же человеком сталкиваешься в одном большом магазине? Или ты всегда такая невнимательная?

Эмили Мамио

Мара цокает языком на то, что ее называют хамкой. Как будто в первый раз это случается, девушке не привыкать да и не обижаться тут же на человека, дуя губы и плача или устраивая скандал и мордобой.
Нет, Мара слышала в свою сторону словечки и покруче, больше, чем комплиментов, наверное, от старшего поколения, от знакомых, от случайных людей, от тех, с кем работала или училась. В чем-то незнакомка права — Джейб хамовата и с авторитетами не считается, сейчас вот пристает к человеку и пройти не дает, только изучает, сканирует, как будто выгадывая вероятность того, что они разойдутся с целыми лицами хотя бы.
Незнакомка выглядит опасно. Так, чтобы внутри Мары все подобралось, готовясь к возможной опасности. Кажется, девушке палец в рот не клади — откусит по плечо. И это раззадоривает еще больше.
И в особенности схожесть шатенки с диким зверем, которого хочется приручить.
Забрать.
Погладить.
Даже если придется ходить с укусами и подранными руками.
— Мешать тебе? Ты первая в меня врезалась, — Ямара фыркает, перехватывая продукты покрепче, потому что что-то норовит упасть. И она, как специально и назло самой себе не стала брать корзинку, пытаясь сейчас на пальцах практически удержать покупки.
И это еще и без овощей.
В голове перещелкивает.
— Да и заняться мне есть чем, — Мара окидывает девушку взглядом снова, обходя, чтобы выбрать фруктов и овощей для сестры, — Еще б разбираться, что из этого лучше, — бурчит уже себе под нос, вертя в руках картошку.

Эмили Мамио

Ямара слышит фразу незнакомки и чувствует, что не может оставить это без ответа. Но кинуть продукты не может, выбор овощей-фруктов тоже.
Поэтому следит, наблюдает, куда девушка направилась, пока просит отвесить себе всякого, даже особо не разбираясь.
Платит она, но не своими деньгами , можно просто разгуляться, брату сказать, что это во имя их психического здоровья, чтобы не выслушивать Яфину, которой "снова в этом доме нечего покушать". Именно "покушать", немного жеманно и опустив глаза, чтобы все присутствующие ощутили, какие они плохие, из-за них девушка не может поесть нормально и вынуждена голодать.
Сестру в такие моменты хочется стукнуть. Ямара очень сожалеет тому, кому Яфи достанется в пару, потому что выслушивать придется постоянно или весь рацион под нее подбивать. Может, конечно, попадется человек, сильный духом, с внутренним стержнем,что не будет прогинаться под сумасбродную каллайку, но...
Ямара в этом очень сомневается. Потому что всех, всех, с кем встречалась сестра, она под себя подламывала, некоторые были готовы целовать ей туфли практически, отчего Джейб ощущала только мерзость.
Слабые люди бывают.
Незнакомка явно не из слабых. И, набрав всего, а еще свиснув пустую тележку, Джейб практически летит в ту сторону, порой прокатываясь по полу, заворачивая к молочным продуктам.
— Да, знаешь, в Каллае не очень хорошо с фруктами и овощами, погода не позволяет, — отвечает, наконец, Мара, останавливаясь у стеллажа рядом. — Все очень дорого, в большинстве привозное и безвкусное, что даже грустно. Невкусно и грустно, хотя есть то, что выращивается в теплицах, но это прям редкий случай, плюс тоже дорого из-за затрат. Не все могут себе позволить даже что-то из самого простого. У вас тут проще с этим, хотя... Не всегда.

Отредактировано Ямара Джейб (23.07.2021 16:24)

Эмили Мамио

— А вот и не за тобой, мне сюда же надо было! — говорит слишком громко вслед уходящей девушке Ямара, сверля ей спину взглядом. Видела же усмешку, уже что-то лучше безразличного практически лица. Мара думает, что девушка симпатичная. Нет той приторной милости лица, излишней накрашенной красоты. И глаза немного золотистые буто бы, Джейб непременно хочется рассмотреть их получше, только это вряд ли удастся.
Потому что кажется, что она ходит по лезвию ножа. И того смотри рухнет — порежется, может, умрет, сильно ранится и истечет кровью.
И каллайке кажется, что на эту картину незнакомка посмотрит безразлично. С абсолютно пустым лицом, словно Джейб просто пыль под ногами. Безразличие и отчужденность, как всматриваться в бесконечную пустоту ночного неба в тот редкий момент, когда не видно ни одной из лун. Темнота и молчание, далекие звезды, еще неизведанные, осознание собственной ничтожности.
Мара чувствует, как ее заносит. И пальцы перебирают воздух вместо струн, пока она в голове подбирает слова для начала, чувствуя, что из этого может выйти что-то хорошее, что  она сегодня-завтра покажет группе.
Джейб поднимает голову, словно просыпаясь.
— Давненько такие моменты не ловила, — бормочет Джейб себе под нос, снова оборачивается назад, пытаясь найти взглядом незнакомку, но тщетно. Исчезла молча, словно так и надо.
Но Ямара чувствует в ней музу. И ей позарез нужно найти ее в этом магазине, еще раз увидеть безразличие или еще одну мимолетную эмоцию, от которой, девушка чувствует, ее точно торкнет.
— Вот же ж, — Джейб выбирает сыр быстро, кидает в тележку и бежит меж стеллажей, выискивает незнакомку и продукты, последним прикрываясь, пусть уже знает, что выглядит глупо.
Вообще плевать.

Эмили Мамио

Мара практически бегает по магазину, порой катается на тележке, выискивая каштановые волосы среди остальных. Каллайка стопроцентно уверена, что эта девушка на других не похожа, хотя бы потому, что сейчас она для Джейб муза, а такое забыть очень сложно. Не даром она выделилась, стала знаком для вдохновения, от которого Джейб чтуь ли не подпрыгивает, жалея, что у нее нет с собой листочка и ручки. Приходится напевать в голове, чтобы хоть как-то запомнить, хотя Мара уверена снова, что что-то да будет не так, когда она придёт домой.
И только пробегая мимо шоколада, каллайка вспоминает одун вещь.
Чтобы рассказать друзьям о придуманном, их надо собрать вместе. А Касабьен с ней не говорит, может даже групповой сбор проигнорировать, словно не боясь, что ей настучат по голове.
Да и не настучат, потому что Кас самая милая и добрая в их квартете, цветочек, который они все оберегают, хотя и не скажешь, что она когда-то вместе с Марой уехала из Каллая. Они вместе уже столько лет, для Джейб Касабьен Элло ее младшая сестренка, пусть в чем-то она ведет себя совсем не так, как хотелось бы.
Мара это уверенно игнорирует.
Ей не до этих нежных влюбленностей. Она не принимает этого, игнорирует и закрывает глаза на слишком нежные жесты, порой жестко осаживает, но не выдерживает чужой грусти, думая, что могла слишком сильно обидеть младшую.
За нее Мара убьет не раздумываясь. Врага, друга, даже семью.
Девушка перед стеллажами с шоколадными плитками замирает. Думает, что стоило бы взять и домой одну. Может, две — испечь что-нибудь, просто так втихую съесть с братом на пару, пока сестра не видит, облопаться шоколадом так, чтоб потом на него год не смотреть.
Кас любит молочный. Брат любит темный.
В мыслях, Мара особо не ощущает нового столкновения. Только потирает подбородок пальцами, отвечая на вопрос.
— Для глазури подойдет любой шоколад, главное не пористый. Для лучшей консистенции стоит добавить немного растительного масла без запаха.
И потом моргает пару раз, поворачивая голову и смотря на знакомую незнакомку.
— А ты хочешь сделать для чего-то глазурь?

Эмили Мамио

Мара внутренне радуется, что с девушкой встретится удалось. И это не она, Джейб, к ней подбежала, а незнакомка сама обратилась.
И кажется, что слова появятся вновь, но что-то не вяжется, девушка заставляет собственный разум немного успокоится, потому что в чем-то прокололась.
По ней не скажешь, что она особо прилежна  дома, умеет готовить и вести хозяйство. У Мары вид того сорванца, у которого под кроватью завалы мусора и еды, про которую она забыла пару месяцев назад. Что даже самое просто блюдо сожжет и даже бутерброды делать не умеет.
Джейб разуверять никого и не спешит, никому не говорит иного, потому что не хочется слышать, что она, оказывается, совсем другая. Хозяюшка, прилежная, настоящая будущая хорошая жена.
Мара плохая жена, она себя в этом амплуа даже не видит. Уж точно не с мужчиной, потому что от них ее подташнивает. И нормально Ямара воспринимает лишь отца, брата, кузенов и Владислава. Последнего потому, что он хороший друг и у него есть девушка.
А остальных в помойку, желательно.
Дома Мара умеет все и на ней он держится. Потому что старшие не особо заинтересованы, в уборке может, если их заставить, в зарабатывании денег и заказе доставки или походе в кафешку. Даже родители такие же, дома еще есть и работники, которым щедро платит отец за то, что особняк не превращается в черти что из-за безалаберности некоторых.
Джейб смотрит на незнакомку. Что-то думает, а потом отворачивается снова к полкам с шоколадом выбирая несколько.
— Я похожа на кондитера? — Мара изгибает брови. Впервые ей такое говорят.

Эмили Мамио

От мысли девушки смешно. И Мара не сдерживает смех, приседая на корточки и закрывая лицо ладонью.
Она и кондитер. Если только черепа рисовать на тортах и дарить их на похороны, желая приятного путешествия по миру мертвых. Можно сверху заклинания на упокой, может, для особо желающих — воскрешения. А вдруг кто хочет вернуть ненаглядного человека в мир людской.
Мара в мыслях усмехается, потому что да, большинство так и попросит, за своих близких сами готовы умереть, души отдать и вывернуть на изнанку, кровью изойти и продать всё имущество, лишь бы человек оказался жив.
В реальности, Ямара никогда бы не стала воскрешать мертвого. Даже если это родители, даже если это брат или сестра. Мертвые должны быть мертвыми, в них нет того, что присуще живым. И даже после воскрешения они будут нести свою тяжелую ношу, сходить с ума, метаться в боли и агонии, пока никто не видит, мечтать умереть или, того хуже, будут убивать, чтобы восполнить хоть как-то пустоту внутри себя.
Мара знает это. Она в прошлом уже сделала ошибку и сейчас, будучи в Литерии, радуется, что вся ее темная сила стала простой водой, которая уже не может ни воскресить ни просто поднять армию мертвых.
Хотя, от последнего Джейб бы не отказалась.
И тот единственный случай — маленькая месть и причина порой бессонных ночей, потому что в то Мара вложила всю себя, не отдавая отчета.
Потому что ей тогда надо было спасти собственную шкуру от гнева родственников.
— Нет, я не кондитер, они хотя бы деньги зарабатывают, — отвечает Мара девушке прежде, чем та уйдет. Всё так же молчаливо, отчего у джейб начинает играть в голове песня, где строки то и дело повторятся.
"Вечная призрачная встречная".
И может, уберечь она не сможет, погубит, но Ямаре плевать. И она бросает все те же шоколадки в тележку решая, что с тех, кому предназначались они — хватит.
Возможно, выбирает слишком долго, но ей больше ничего и не надо.
Если только снова увидеть незнакомку
И, как величайшая удача, они вместе подходят к кассам.
— Это точно судьба, — Ямара усмехается.